... ее 23-го февраля. Вот ехал сегодня в автобусе и вспомнил.
Как она сидела на стуле, в этих своих сапожках на высоком каблуке, в этой своей юбочке. Вспомнил это ее лицо. Такое молодое, можно сказать еще подростковое, почти детское, ее волосы. И это шкодно-невинное выражение на этом лице.
Я посмотрел на нее тогда... И как будто части большого механизма сдвинулись... Части мозаики встали на свое место. Как будто я видел уже ее такую. Вот так.
Нет, это было не дэжавю... Это было как запечатление. Как вспомнившаяся картина из прошлого. То, что я должен был увидеть.
А если бы мне кто-то год назад сказал, что так будет... Я бы отнесся к этому очень скептически. Не поверил бы... Мне и сейчас самому иногда не верится...
— Две тысячи лет? Не хотите ли вы сказать... — начал было Черчилл и замолчал, заметив, что Максвелл замотал головой.
Мистер О'Тул остановился и бросил на Черчилла уничтожающий взгляд.
— Я помню, - обьявил он, — как из того болотистого бора, который вы называете Центральной Европой, весьма бесцеремонно явились варвары и рукоятками грубых железных мечей начали стучаться в ворота самого Рима. Мы слышали об этом в лесных чащах, где обитали тогда, и среди нас еще жили те — теперь давно умершие, — кто знал про Фермопилы всего через несколько недель после того, как пали Леонид и его воины.
Классный писатель был Клиффорд Саймак. Обладал своим неповторимым и самобытным стилем и слогом. Я много его читал. И перечитывал.
Вчера я принялся вовсю рекламировать его произведение "Заповедник гоблинов". Да так увлекся, что не удержался и принялся сегодня его читать.
Классная вещь! Помню, когда я читал его первый раз, будучи уже школьником старших классов, это пропитаное добрым юмором, вплетающее фэнтэзи-составляющую в классическую НФ, произведение произвело на меня очень сильное и хорошее впечатление. Необычность ситуаций, шутки и серьезные проблемы и мысли.