- Exegi monumentum
Мне часто снится мой город. Так было не всегда. Так стало с тех пор, как стал я подростком и начал узнавать его больше, шире, увидал с разных сторон.
В моих снах он почти такой же, как в жизни — степной город у моря, где-то там в южных провинциях. Только во снах он как будто меньше, чем в жизни. Красивее и интереснее. И я, в этих снах, немножко другой. Я всегда как будто моложе, в каком-то застывшем возрасте, может том, подростковом. И время на дворе не совсем понятное. Не сейчас, а, пожалуй, какое-то прошлое. Хотя иногда — возможно будущее. Время вне времени.
Людей в моём городе я обычно не вижу. Они не играют существенной роли. Есть только город и я. Впрочем, не только людей нет, нет ни кошек, ни собак, ни птиц. Травы, деревья, всё, что формирует пейзаж. И на самих этих пейзажах и построены мои городские сны.
Я часто путешествую в этих моих снах. Путешествию и вижу окраины города. Юго-западные, западные, северо-западные, северные... Восточные — странно — никогда. При том, что в реальной жизни восточную часть города я люблю больше всех остальных.
На дворе всегда весна или лето. Частенько — середина лета, порой знойная его часть. Но чаще — пора ожиданий и обещаний, моя любимая пора года, май-июнь.
Иногда снится сон, которые раскрывает, напоминает тебе о том, что были другие сны. Которые пришли и ушли, забылись. И остались. Там, глубоко. Сон раскрывает тебе и ты понимаешь, что тебе снилось что-то, забылось, но стало помниться как бывшая реальность. Материал для дежа-вю?
Мои городские сны — мои. В них слеплен какой-то очень мой, приятный мне, мирок, какая-то карманная вселенная. В которой собраны и нанизаны на реальный каркас множество моих фантазий, картин, представлений о местах реальных, виденных и придуманных.
Они тёплые, уютные, интересные, мне хорошо в них.
Но я в них почти всегда один. Я и город. И всё.
Наверное именно в эту эндорфиновую фантазию будет погружаться мой мозг, когда придёт моё время.
В моих снах он почти такой же, как в жизни — степной город у моря, где-то там в южных провинциях. Только во снах он как будто меньше, чем в жизни. Красивее и интереснее. И я, в этих снах, немножко другой. Я всегда как будто моложе, в каком-то застывшем возрасте, может том, подростковом. И время на дворе не совсем понятное. Не сейчас, а, пожалуй, какое-то прошлое. Хотя иногда — возможно будущее. Время вне времени.
Людей в моём городе я обычно не вижу. Они не играют существенной роли. Есть только город и я. Впрочем, не только людей нет, нет ни кошек, ни собак, ни птиц. Травы, деревья, всё, что формирует пейзаж. И на самих этих пейзажах и построены мои городские сны.
Я часто путешествую в этих моих снах. Путешествию и вижу окраины города. Юго-западные, западные, северо-западные, северные... Восточные — странно — никогда. При том, что в реальной жизни восточную часть города я люблю больше всех остальных.
На дворе всегда весна или лето. Частенько — середина лета, порой знойная его часть. Но чаще — пора ожиданий и обещаний, моя любимая пора года, май-июнь.
Иногда снится сон, которые раскрывает, напоминает тебе о том, что были другие сны. Которые пришли и ушли, забылись. И остались. Там, глубоко. Сон раскрывает тебе и ты понимаешь, что тебе снилось что-то, забылось, но стало помниться как бывшая реальность. Материал для дежа-вю?
Мои городские сны — мои. В них слеплен какой-то очень мой, приятный мне, мирок, какая-то карманная вселенная. В которой собраны и нанизаны на реальный каркас множество моих фантазий, картин, представлений о местах реальных, виденных и придуманных.
Они тёплые, уютные, интересные, мне хорошо в них.
Но я в них почти всегда один. Я и город. И всё.
Наверное именно в эту эндорфиновую фантазию будет погружаться мой мозг, когда придёт моё время.
-
-
12.03.2014 в 11:20-
-
13.03.2014 в 12:42-
-
13.03.2014 в 20:41-
-
17.03.2014 в 12:15