- Exegi monumentum
Я познакомился с ним... когда же это было? Не то в феврале, не то в январе 1994 года. В самый мой мрачный период жизни. Когда меня, подростка-десятиклассника, с еще несбритыми усиками, большим носом, тонкой шеей и пробором на голове, безудержно погружало в мрачное состояние и настроение мое не улучшалось месяцами. В тот период времени я разругался со своим самым близким другом (мир праху его), был на него сильно обижен, и на его сестру (которая была еще весьма и весьма молода), и на их общую подругу... И мне зверски хотелось, чтобы на меня обращали внимание девушки. И я великолепно понимал, что это - врядли. И мне опротивела тогда фантастика и читать я мог один научпоп.
Короче, мрачный период тогда был в моей жизни. Можно сказать, что я находился на грани депрессии. Да и шутка ли, ведь я тогда проживал действительно самый тяжелый и опасный период в жизни каждого подростка - 15 лет. Возраст, когда происходит резкая перестройка сознания, переоценка ценностей, переход от детской жизни ко взрослой. Не все проходят этот период без потерь. И не секрет, что основная масса душевных расстройств развивается именно в этом возрасте. Я тоже балансировал на грани.
Единственнем утешением мне тогда было то, что я - в общем-то не дурак. Причем, как одно из доказательств этого - регулярные призовые места на городских олимпиадах по биологии и химии.
Так вот, познакомился я с ним на областной олимпиаде по биологии, куда меня один раз угораздило попасть. Он был на год младше и тоже отправился в область, защищать честь города.
Скажу, и это будет не пустым звуком, что человек этот с полной ответсвенностью может быть назван юным дарованием. Мог быть назван. И видимо был называем. Дарованием от биологии. Шутка ли - несколько раз призер республиканских олимпиад по биологии. Писал самолично такие работы (как сейчас помню - по голубям и капусте), какие на курсовой проект потянут. Гораздо лучше меня ориентировался в биологической терминологии, и оперировал такими понятиями и терминами, которыми я стал оперировать только лет через пять. И это в 13-14 лет! Все прочили ему светлое будущее, учебу в престижном вузе и научную деятельность.
При этом в общении и в жизни он был... Он был просто от этого практически оторван. Он был эрудирован, любознателен и умен. Но совершенно оторван от реальности. В компании он держался чудаковато. Если брался рассказывать анекдот, то рассказывал непременно страшно бородатый и совершенно не смешно. Если вступал в спор, то начинал говорить так, что темп его речи все ускорялся и ускорялся, слова громоздились на слова, и порой уже невозможно было разобрать и уследить за тем, что он говорит. Если говорил просто так, то говорил какие-то банальности и глупости. Взрослые с ним охотно беседовали, сверстники — наоборот, избегали.
Мне он сразу стал интересен. Но практически сразу же я понял, насколько мы отличаемся. С ним рядом я, мрачноватый подросток с заниженной самооценкой, казавшийся чудиком и ботаном другим, склонный к рефлексии — чувствовал себя оплотом натуральности и нормальности этого мира, очень таким нормальным, естетсвенным и правильным.
Мы очень интересно провели выходные. Вернулись в Мариуполь. Встретились пару раз, потом еще, поболтали, прогулялись. Он жил далеко, а я часто бывал занят своим.
Потом я как-то отшел от биологии немного. На следующую областную олимпиаду не поехал - нашлись люди осведомленные лучше меня (хотя по городу выступил недурно). Потом мы случайно с ним встретились в школе, он заглянул к нашей учительнице биологии, когда я был уже в 11-м классе, перебросились парой фраз. Мне рассказали потом, что он опять ездил на республику, снова что-то занял.
Потом мы совсем потерялись. Жизни пошли своим чередом...
После того, как я вылетел из первого вуза, в 1997 году, я поступил в Донецке, в ДонГУ, на биофак. Реализовал свою детскую мечту. И ее же и похоронил. Но это случилось чуть позже.
А пока я там учился, как то вдруг, в одной из бесед со своими однопоточниками (кое-кто из них учился в лицее при биофаке), я услышал в разговоре о странноватом типе, не от мира сего, учившимся тут. Поинтересовался немного, принюхался как собака к следу. И вот знакомые имя с фамилией всплыли снова - он тоже тут учился. Все его помнили как редкостного чудилу.
Примерно в то же время я стал общаться с одной девушкой, с которой чуть позже начал встречаться (она тоже была из Мариуполя). Она к тому времени уже училась на 4 курсе. Я спросил у нее, был мол тут такой? И тут на меня обрушился поток информации! Оказывается они были соседями и дружили.
И мне рассказали много много об этом чудном человеке. О том, как он почти на все полученные из дома деньги накупал экзотических фруктов и съедал их за пару дней, а потом ходил и клянчил у всех варенья (со словами: "Девушки, а что у вас есть из глюкозы?") и стрелял сигареты. Как потом жарил оладьи, раскатывая тесто для них на грязном столе на общей кухне, вмешивая в тесто это самое варенье, причем от вида этого действа изменяла сила воли и подводило желудки самым отъявленным пофигистам. О том, как он разводил в своем номере шипящих огромных тараканов. О его истерических выходках. О признании в том, что он - гей и у него любимый человек где-то не то в Черновцах, не то в Виннице.
И о том, как он вылетел с биофака, практически с первого курса. Юные дарования оказались никому не нужны. А нужны были простые юноши и девушки, которые в состоянии не толко великолепно знать биологию (и не столько - в общем то), но и нормально сдавать вышку. А преподавателю по вышке он ну очень не нравился.
И как уехал он в родной Мариуполь и снова потерялся.
Ее удивило, что я с ним знаком.
А позже в Мариуполе, с ней вместе, по адресу, который хранился в моей записной книжке еще с 1994 года мы нанесли визит.
Мы увидели то запустение и убогую бедность, в которой обитало юное дарование со своей матерью. Холод, голод и нищету. Его мать очень волновалась, что это за двое молодых людей навестили ее сына. Пыталась нас поить каким-то чаем. Страшно стеснялась их положения. И мы страшно стеснялись, понимая, что стесняем их. Но мы решили их проведать и решили довести дело до конца.
Два человека, абсолютно не приспособленные к жизни. Они едва сводили концы с концами. Нет, они их даже не сводили. Они опускались все ниже и ниже. Семья недавно лишилась кормильца мужа. Полное крушение надежд и чаяний матери и печать всего этого на ее лице. Пофигизм сына. Одетые в обноски неподходящих размеров. Юное дарование перебивается какими-то временными работёнками где придется. Никакого образования. Нечем топить дом и от этого зимой померзли цветы, те которые они не успели перенести в баню в каком то госучреждении.
Он был удивлен нашему визиту. Меня вспомнил. Мне еще больше удивился (причем как-то горестно-саркастически, типа: "Ба, и ты тут?"), чем ей - ее он помнил лучше и общался с ней больше.
Потом мы ушли.
Мы видели еще несколько раз, издали, то его самого, то его мать. Девушка, с которой я встречался, говорила, что пару раз еще беседовала с ним. Они продолжали опускаться. Рассказывала, что юное дарование то продает пирожки на рынке, а то работает кондуктором в трамвае.
Через пару лет его мать умерла.
А потом и мы с девушкой расстались.
И сейчас, очень очень изредка, я вижу его, некогда юное дарование, проезжая по городу из окна маршрутки. Бомжем шастающего, в обносках и лохмотьях, по городу, в основном в районе центрального рынка.
Человека, в 13-14 лет знавшего биологию на уровне ВУЗа. Призера областных олимпиад. Надежду науки
Оказавшегося абсолютно не нужным никому и совершенно не готовым к реалиям жизни.
Как горько. Мне — горько. Как будто от того, что с ним так все сложилось — я что-то потерял, чего-то лишился.
А еще мне стыдно. За себя, за него, за людей, за общество. За всех. И вообще.
Стыдно и очень горько.
И я провожаю его взглядом...
Короче, мрачный период тогда был в моей жизни. Можно сказать, что я находился на грани депрессии. Да и шутка ли, ведь я тогда проживал действительно самый тяжелый и опасный период в жизни каждого подростка - 15 лет. Возраст, когда происходит резкая перестройка сознания, переоценка ценностей, переход от детской жизни ко взрослой. Не все проходят этот период без потерь. И не секрет, что основная масса душевных расстройств развивается именно в этом возрасте. Я тоже балансировал на грани.
Единственнем утешением мне тогда было то, что я - в общем-то не дурак. Причем, как одно из доказательств этого - регулярные призовые места на городских олимпиадах по биологии и химии.
Так вот, познакомился я с ним на областной олимпиаде по биологии, куда меня один раз угораздило попасть. Он был на год младше и тоже отправился в область, защищать честь города.
Скажу, и это будет не пустым звуком, что человек этот с полной ответсвенностью может быть назван юным дарованием. Мог быть назван. И видимо был называем. Дарованием от биологии. Шутка ли - несколько раз призер республиканских олимпиад по биологии. Писал самолично такие работы (как сейчас помню - по голубям и капусте), какие на курсовой проект потянут. Гораздо лучше меня ориентировался в биологической терминологии, и оперировал такими понятиями и терминами, которыми я стал оперировать только лет через пять. И это в 13-14 лет! Все прочили ему светлое будущее, учебу в престижном вузе и научную деятельность.
При этом в общении и в жизни он был... Он был просто от этого практически оторван. Он был эрудирован, любознателен и умен. Но совершенно оторван от реальности. В компании он держался чудаковато. Если брался рассказывать анекдот, то рассказывал непременно страшно бородатый и совершенно не смешно. Если вступал в спор, то начинал говорить так, что темп его речи все ускорялся и ускорялся, слова громоздились на слова, и порой уже невозможно было разобрать и уследить за тем, что он говорит. Если говорил просто так, то говорил какие-то банальности и глупости. Взрослые с ним охотно беседовали, сверстники — наоборот, избегали.
Мне он сразу стал интересен. Но практически сразу же я понял, насколько мы отличаемся. С ним рядом я, мрачноватый подросток с заниженной самооценкой, казавшийся чудиком и ботаном другим, склонный к рефлексии — чувствовал себя оплотом натуральности и нормальности этого мира, очень таким нормальным, естетсвенным и правильным.
Мы очень интересно провели выходные. Вернулись в Мариуполь. Встретились пару раз, потом еще, поболтали, прогулялись. Он жил далеко, а я часто бывал занят своим.
Потом я как-то отшел от биологии немного. На следующую областную олимпиаду не поехал - нашлись люди осведомленные лучше меня (хотя по городу выступил недурно). Потом мы случайно с ним встретились в школе, он заглянул к нашей учительнице биологии, когда я был уже в 11-м классе, перебросились парой фраз. Мне рассказали потом, что он опять ездил на республику, снова что-то занял.
Потом мы совсем потерялись. Жизни пошли своим чередом...
После того, как я вылетел из первого вуза, в 1997 году, я поступил в Донецке, в ДонГУ, на биофак. Реализовал свою детскую мечту. И ее же и похоронил. Но это случилось чуть позже.
А пока я там учился, как то вдруг, в одной из бесед со своими однопоточниками (кое-кто из них учился в лицее при биофаке), я услышал в разговоре о странноватом типе, не от мира сего, учившимся тут. Поинтересовался немного, принюхался как собака к следу. И вот знакомые имя с фамилией всплыли снова - он тоже тут учился. Все его помнили как редкостного чудилу.
Примерно в то же время я стал общаться с одной девушкой, с которой чуть позже начал встречаться (она тоже была из Мариуполя). Она к тому времени уже училась на 4 курсе. Я спросил у нее, был мол тут такой? И тут на меня обрушился поток информации! Оказывается они были соседями и дружили.
И мне рассказали много много об этом чудном человеке. О том, как он почти на все полученные из дома деньги накупал экзотических фруктов и съедал их за пару дней, а потом ходил и клянчил у всех варенья (со словами: "Девушки, а что у вас есть из глюкозы?") и стрелял сигареты. Как потом жарил оладьи, раскатывая тесто для них на грязном столе на общей кухне, вмешивая в тесто это самое варенье, причем от вида этого действа изменяла сила воли и подводило желудки самым отъявленным пофигистам. О том, как он разводил в своем номере шипящих огромных тараканов. О его истерических выходках. О признании в том, что он - гей и у него любимый человек где-то не то в Черновцах, не то в Виннице.
И о том, как он вылетел с биофака, практически с первого курса. Юные дарования оказались никому не нужны. А нужны были простые юноши и девушки, которые в состоянии не толко великолепно знать биологию (и не столько - в общем то), но и нормально сдавать вышку. А преподавателю по вышке он ну очень не нравился.
И как уехал он в родной Мариуполь и снова потерялся.
Ее удивило, что я с ним знаком.
А позже в Мариуполе, с ней вместе, по адресу, который хранился в моей записной книжке еще с 1994 года мы нанесли визит.
Мы увидели то запустение и убогую бедность, в которой обитало юное дарование со своей матерью. Холод, голод и нищету. Его мать очень волновалась, что это за двое молодых людей навестили ее сына. Пыталась нас поить каким-то чаем. Страшно стеснялась их положения. И мы страшно стеснялись, понимая, что стесняем их. Но мы решили их проведать и решили довести дело до конца.
Два человека, абсолютно не приспособленные к жизни. Они едва сводили концы с концами. Нет, они их даже не сводили. Они опускались все ниже и ниже. Семья недавно лишилась кормильца мужа. Полное крушение надежд и чаяний матери и печать всего этого на ее лице. Пофигизм сына. Одетые в обноски неподходящих размеров. Юное дарование перебивается какими-то временными работёнками где придется. Никакого образования. Нечем топить дом и от этого зимой померзли цветы, те которые они не успели перенести в баню в каком то госучреждении.
Он был удивлен нашему визиту. Меня вспомнил. Мне еще больше удивился (причем как-то горестно-саркастически, типа: "Ба, и ты тут?"), чем ей - ее он помнил лучше и общался с ней больше.
Потом мы ушли.
Мы видели еще несколько раз, издали, то его самого, то его мать. Девушка, с которой я встречался, говорила, что пару раз еще беседовала с ним. Они продолжали опускаться. Рассказывала, что юное дарование то продает пирожки на рынке, а то работает кондуктором в трамвае.
Через пару лет его мать умерла.
А потом и мы с девушкой расстались.
И сейчас, очень очень изредка, я вижу его, некогда юное дарование, проезжая по городу из окна маршрутки. Бомжем шастающего, в обносках и лохмотьях, по городу, в основном в районе центрального рынка.
Человека, в 13-14 лет знавшего биологию на уровне ВУЗа. Призера областных олимпиад. Надежду науки
Оказавшегося абсолютно не нужным никому и совершенно не готовым к реалиям жизни.Как горько. Мне — горько. Как будто от того, что с ним так все сложилось — я что-то потерял, чего-то лишился.
А еще мне стыдно. За себя, за него, за людей, за общество. За всех. И вообще.
Стыдно и очень горько.
И я провожаю его взглядом...
-
-
16.05.2006 в 15:49но поучительно, в общем-то
-
-
16.05.2006 в 15:58-
-
16.05.2006 в 16:00и мне, не знающей его, хочется плакать...
-
-
16.05.2006 в 16:07У нас на университетском филфаке тоже был такой мальчик. Правда, я его застала уже не мальчиком... Талантище, хороший литератор, блестящий критик, гениальный интерпретатор - в общем все пророчили ему звучное имя и жаждали славы альма матери нового гения...
К третьему-четвертому курсу он из просто несуразного молодого человека, оторванного от реальности, превратился в совсем неадекватного. Поговаривали, что это явная клиника, но тихо и в уголках... До диплома его тянули всем преподавательским составом... Кое-как ему его выдали. Лишь бы только он наконец покинул филфак и не напоминал никому из профессуры о бренности ее надежд.
Он получил диплом - и остался жить на факультете. Когда я пришла на первый курс - он жил там уже третий или четвертый год. Днем прятался, ввечеру осмелевал, ходил по коридорам - тихий и как бы просвечивающийся в своем вечном войлочном пальто. Спал в аудиториях на партах. Деканат закрывал глаза. Студенты приносили еду и сигареты.
Я даже не помню как его звали... Но он никогда ни с кем не разговаривал.
А потом просто пропал. Никто не знает, куда он делся. Как никто уже не знал, откуда он был.
Жутко.
-
-
16.05.2006 в 16:09-
-
16.05.2006 в 16:26ты сам знаешь- вундеркинды со временем усредняются, большинство вообще пропадает
Человечество как мы видим прекрасно обходится
-
-
16.05.2006 в 16:40Мне кажется, что ребенок он как губка все впитывает. Если в него "впихивать" большой поток специальной информации, он не пременно его запомнит, и даже сможет применить на детских олимпиадах, но во взрослой жизни, когда нужно не "знать", а "мыслить" он потеряется. Плюс ко всему, такие дети не приспособлены к среде обитания, т.к. много времени проводили за книжками и просто не имеют опыта общения со сверстниками.
-
-
16.05.2006 в 16:49-
-
16.05.2006 в 16:54А почему "впихивать"? Проблема-то в том еще, что они сами "впитывают". Это их выбор существования в этом мире.
Есть у меня один такой знакомый. Очень неустроенное в жизни существо с таким интеллектом и эрудированностью, что это уже нечеловеческим попахивает.
Его никто и никогда не заставлял просиживать сутки напролет над книгами. Ему просто "живее" там. Так что, наверное, это тип личности такой...
-
-
16.05.2006 в 17:06Знаешь, что меня удивило? Твой рассказ про "мальчика с филфака". На мехмате был точно такойже, но жил в общаге и потом также бесследно исчез. Он жил на моем 6 этаже, в мехматовской общаге
-
-
16.05.2006 в 17:13Щасвирнус очень согласен
-
-
16.05.2006 в 17:15Я так думаю, что эти персонажи есть на каждом факультете... Спроси у ЕС. У нас был свой.
С "мамашами", думаю, все тоже не так однозначно. Тем более что в моей истории с этим вопросом все было нормально. Два брата: один "нормальный" человек, а второй - вот это вот чудо)) А воспитывали их одинаково и разница в возрасте у них какая-то смешная... Все-таки есть во всем этом что-то психо-физиологическое, наверное...
-
-
16.05.2006 в 18:27-
-
16.05.2006 в 18:58-
-
16.05.2006 в 19:41-
-
16.05.2006 в 19:44-
-
16.05.2006 в 20:19-
-
16.05.2006 в 21:01-
-
16.05.2006 в 21:21-
-
16.05.2006 в 21:30-
-
16.05.2006 в 21:45-
-
16.05.2006 в 21:54-
-
16.05.2006 в 21:54Мне кажется, что ребенок он как губка все впитывает. Если в него "впихивать" большой поток специальной информации, он не пременно его запомнит, и даже сможет применить на детских олимпиадах, но во взрослой жизни, когда нужно не "знать", а "мыслить" он потеряется. Плюс ко всему, такие дети не приспособлены к среде обитания, т.к. много времени проводили за книжками и просто не имеют опыта общения со сверстниками.
С этим можно согласиться.
Дело в том, что в школе дочери тоже есть такая девочка ..гениальная..=), но совершенно отрванная от реалий...=\
Сейчас она в 10 классе, все (взрослые) жутко ею гордятся!
А она...такая -- серая мышка..=\ и боюсь ее может ждать такая же будущность, как в рассказе Hius.
Всё-таки, Щасвирнусс твоим: С "мамашами", думаю, все тоже не так однозначно можно согласиться, но...Значит этих детей нужно ставить в такие условия, чтобы они видели реальную жизнь.
Просто..у моей дочери была масса комплексов...сумели же избавиться.
Значит и от "комплекса гениальности" как-то избавиться можно?...
*хотя...вот читала я Hius и невольно вспомнился фильм "Игры разума" (если название не переврала)...тогда, конечно, всё очень сложно..=\*
-
-
16.05.2006 в 22:00-
-
16.05.2006 в 22:01-
-
16.05.2006 в 22:05Знаете меня попросила знакомая посоветовать ей старшекурсников в маркетинговый отдел банка. Главных условий было два:
1. Чтобы человек не был отличником, лучше троечником
2. Чтобы у него был любой трудовой стаж, стаж "уборщицы" приветствовался
-
-
16.05.2006 в 22:10сравнение с Нэшем я думаю в данной ситуации не корректно, потому что Нэш не был "хорошим" учеником.
Логично.
а что касается троечников, так это давно уже было..=))
когда ещё мы учились...троечники были "по жизни" более успешны и предприимчивы...=)
-
-
16.05.2006 в 22:111. Чтобы человек не был отличником, лучше троечником
2. Чтобы у него был любой трудовой стаж, стаж "уборщицы" приветствовался чем им предстоит заниматься?
-
-
16.05.2006 в 22:12-
-
16.05.2006 в 22:15этих детей нужно ставить в такие условия, чтобы они видели реальную жизнь.
Видеть реальную жизнь и мочь противостоять ей, занять в ней достойное место, - разные вещи. Этот мальчик как раз таки очень хорошо с ней знаком - живя в общаге (я знаю, как это) и в полунищей семье.
Вопрос в том, почему мозг одаренного человека отказывается обрабатывать эту информацию и ищет спасения в полном отчуждении, а не в интеграции в общество. Можно ли этого избежать или это в какой-то мере предопределено? И как, если можно?
Пример Лямбды - несколько о другом: о изломанной судьбе обычного человека, из которого хотели сделать гения.